Кремлевская администрация, как и прогнозировал «ФедералПресс», начала консультации с ведущими экспертными центрами. Первая, но, очевидно, не последняя встреча нового куратора внутренней политики Сергея Кириенко с аналитиками состоялась в конце прошлой недели. 1 ноября череда встреч продолжилась: собеседниками Кириенко стали десять известных российских политологов: Алексей Чеснаков, Дмитрий Орлов, Андрей Гнатюк, Андрей Колядин, Константин Калачев и другие. Основной темой трехчасовой дискуссии стали предстоящие выборы главы государства, при этом заместитель главы администрации президента РФ больше слушал, чем говорил. Сегодня собеседниками Сергея Кириенко станет еще одна группа ведущих аналитиков, среди которых называют директора ВЦИОМ Валерия Федорова, президента фонда «Центр политических технологий» Игоря Бунина и еще нескольких специалистов.
Важным вопросом для экспертного сообщества остается распределение внутриполитических полномочий и сфер влияния между Сергеем Кириенко и его предшественником Вячеславом Володиным, который возглавил Государственную думу РФ. Если наметится «двоевластие», цеховые конфликты, вышедшие на поверхность в ходе последней избирательной кампании, могут сильно раскачать лодку. Социологическими исследованиями и аналитикой общественно-политических процессов в стране занимается не один десяток различных фондов, институтов и центров. Часть из них открыто поддерживается Кремлем, для которого эти организации являются инструментами мониторинга и управления общественными настроениями, а порой даже коммуникациями между федеральным центром и регионами, часть декларирует независимость от власти.
Освободите место
Крупнейшими и старейшими организациями России, занимающимися социологическими исследованиями и влияющими на социально-политические процессы, являются Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) и созданный в его рамках «Левада-центр». Оба появились в конце 1980-х годов. Правда, в отличие от ВЦИОМ, который в последние годы выполнял ответственные задания государства и активно развивался, существование «Левада-центра» под угрозой: в сентябре этого года Минюст признал организацию иностранным агентом. Это произошло после окончания проверки, в ходе которой у Центра были обнаружены договоры с зарубежными маркетинговыми компаниями и университетами на проведение исследований. Получаемые по этим договорам подряда деньги Минюст признал иностранным финансированием. Спор должен разрешиться в суде: иск руководство «Левада-центра» уже подало.
Многолетнюю историю имеет также фонд «Общественное мнение», работающий с 1992 года. За время своего существования он разросся до группы компаний.
Важнейшими инструментами влияния на политические процессы в стране стали многочисленные фонды и центры, занимающиеся исследованиями в сфере политики, в области регионального развития. Пожалуй, старейшим из них является фонд «Политика». Одним из его основателей и первым президентом стал внук министра иностранных дел СССР Вячеслава Молотова, ныне – председатель комитета Госдумы по образованию Вячеслав Никонов. Все свои усилия парламентарий сконцентрировал на депутатской деятельности, поэтому влияние и авторитет Фонд растратил. Сам же Никонов как политолог с каждым годом все больше теряет вес в научных и экспертных кругах.
Среди экспертных структур, играющих заметную роль, можно выделить Международный институт политической экспертизы, который возглавляет политтехнолог Евгений Минченко. Он стал автором серии докладов «Политбюро 2.0», оживил в 2016 году работу политтехнологического комитета РАСО и в целом наращивает влияние как коммуникатор между профессиональным сообществом и властью.
Влиятельной является «Политическая экспертная группа» известного политолога Константина Калачева. В профессиональной среде он входит, пожалуй, в десятку самых авторитетных экспертов.
В последние несколько лет внимание СМИ и политиков, прежде всего регионалов, было приковано к Фонду развития гражданского общества (ФоРГО) и фонду «Петербургская политика». Проекты этих организаций считаются своего рода лакмусовыми бумажками для оценки эффективности работы руководителей регионов Кремлем. Так, «Петербургская политика» (работает с 2002 года) раз в полгода выпускает рейтинг политической выживаемости губернаторов и ежемесячно – рейтинг социально-политической устойчивости российских регионов. Знаковыми для политической элиты проектами ФоРГО (создан в 2012 году) стали рейтинг эффективности губернаторов и рейтинг социального самочувствия регионов России.
С 2012 года основным звеном в коммуникационной цепочке Администрации президента и экспертного сообщества являлся Институт социально-экономических и политических исследований (ИСЭПИ), возглавляемый Дмитрием Бадовским. Правда, уже нынешней весной его влияние стало ослабевать. Это проявилось, в частности, в исключении ИСЭПИ из списка операторов по распределению президентских грантов. И сегодня в экспертном сообществе высказываются разные предположения относительно будущего Института.
В список влиятельных организаций также входят Фонд эффективной политики (возглавляет Глеб Павловский), Региональный общественный фонд «Информатика для демократии» (ИДЭМ, возглавляет бывший помощник президента Бориса Ельцина Георгий Сатаров), Центр политических технологий (возглавляет Игорь Бунин), Институт социально-политических исследований РАН (возглавляет Геннадий Осипов), Агентство политических и экономических коммуникаций (АПЭК, возглавляет Дмитрий Орлов), Центр политической конъюнктуры (Алексей Чеснаков), Центр политической информации (Алексей Мухин).
Заметными участниками экспертного рынка являются Национальный институт внутриполитических исследований (Валерий Гарбузов), Институт прикладных политических исследований (Григорий Добромелов), Институт политических исследований (Сергей Марков), Институт гуманитарно-политических исследований (Вячеслав Иргунов), Центр стратегических коммуникаций (Дмитрий Абзалов), Центр политических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО, Михаил Нейжмаков), Центр экономических и политических реформ (Николай Миронов), Информационно-исследовательский центр «Панорама» и другие.
Экспертное сообщество в политике Кремля играет важную роль. Аналитические центры, во-первых, ориентированы на проведение мониторинга общественных процессов и настроений, что для власти важно с точки зрения выработки правильных решений. Во-вторых, эксперты являются своего рода ретрансляторами смысла и логики деятельности власти, через них происходит тестирование идей и инициатив Кремля (в конечном счете, и их легализация) перед принятием решений, касающихся большинства граждан страны.
При этом каждый раз власть ходит по лезвию бритвы: любое неделикатное использование исследовательских инструментов в пропагандистских целях может навредить им самим, направив по ложному пути, и в итоге девальвировать авторитет экспертных центров и в глазах населения, и в глазах отрасли, и в глазах самой власти. Как раз такой перебор, пожалуй, и был очевиден в последние несколько месяцев, когда «володинские центры» максимально были включены в пропагандистскую предвыборную историю. Выборы заметно поляризовали аналитиков: часть из них весьма комплиментарно комментировала любой шаг партии власти и действия АП, критические же оценки зачастую трактовались и коллегами, и чиновниками как покушение на внутреннюю политику в целом.
Показательным эпизодом этого цехового конфликта было заявление близкого к тогдашнему руководству АП философа Алексея Чадаева о том, что «сегодняшний технолог – это серая незаметная мышь, нанимаемая для заведомо грязной и постыдной работы». Оно прозвучало после того как тогда еще первый замглавы кремлевской администрации Вячеслав Володин сформулировал пять декларативных принципов предстоящих выборов: декриминализация и недопустимость политической коррупции (речь о попытках манипулировать законом, «порче» права, искажении смысла «процедур и институтов», покупке власти), легитимность институтов, прозрачные и неизменные демократические процедуры, доверие к результатам выборов, наличие равных условий для политической конкуренции. «Избирательная кампания не должна становиться борьбой политтехнологий, админресурса и компроматов, а должна быть конкуренцией идей, программ, проектов и предлагаемых решений, которые будут вести к улучшению жизни людей», – заявил тогда Володин.
Заявление Чадаева многими было воспринято как провокация и сознательное желание столкнуть политтехнологическое сообщество с Володиным и АП, что отчасти и удалось, судя по количеству гневных отповедей, прозвучавших в адрес Чадаева.
По мнению руководителя Политической экспертной группы Константина Калачева, сегодня есть потребность как в профессиональных аналитиках и политконсультантах, так и в профессиональных лоббистах – все зависит от конкретных целей заказчика. «Страна наша многообразна, и найти можно все что угодно, – отметил Калачев. – Ясно совершенно, что федеральному заказчику, с одной стороны, интересен анализ ситуации, интересно мнение экспертов о рисках, угрозах, прогноз на ситуацию, предложения по купированию рисков и угроз. С другой стороны, эксперты зачастую становятся участниками пропагандистских кампаний, многие давно переселились на телеэкраны, и основной род их деятельности – это участие в разного рода телевизионных шоу. Каждый может найти себе место».
Руководитель Института стратегических коммуникаций и социальных проектов, политолог Иван Еремин полагает, что «нужно разделять концепцию работы исследовательских центров и работу экспертов-комментаторов, трактологов». «В противном случае статус экспертных институтов в глазах избирателей, представителей отрасли и, в конечном счете, самой власти может быть девальвирован», – отметил Еремин.
Экспертов хватит на всех
Насколько переформатируется экспертное сообщество в связи с перестановками во главе внутриполитического блока Кремля и какими будут установки на ближайшую перспективу, специалисты говорят с осторожностью. По мнению генерального директора Коммуникационного агентства Actor Дмитрия Еловского, утверждать сегодня можно лишь то, что в России «появились компетентные и ответственные экспертные сообщества, доступ к работе которых могут иметь разные властные группы».
Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин считает, что важно дождаться, каким будет «окончательное разделение полномочий в политическом блоке власти», если говорить точнее, – понять, «какую роль в политическом процессе будут играть непосредственно [Вячеслав] Володин, [Сергей] Кириенко и их команды». «А их фонды, естественно, будут составляющими этих команд», – резюмирует эксперт.
Между тем сюрпризы могут быть. Ведь если с командой Вячеслава Володина все более-менее понятно – на ключевые посты в своем аппарате он ставит близких ему людей, в основном тех, кто раньше работал под его началом в АП, то вот с командой Сергея Кириенко все не так просто. Достаточно упомянуть не подтвердившиеся прогнозы о назначении одного из его соратников на пост главы Управления внутренней политики: это место занял замполпреда президента в ЦФО Андрей Ярин, который не входит в команду Росатома. «Здесь возникает большой вопрос, – поясняет Павел Салин, – будет ли у нас политический блок АП играть ту же роль, которую он играл при двух предыдущих чиновниках – [Вячеславе] Володине и [Владиславе] Суркове – либо объем полномочий у них будет меньше».
Заметим также, что в новый состав управления внутренней политики приглашены в том числе специалисты из Открытого правительства. По мнению политологов, это тоже позволит Кремлю привлекать к аналитической работе различные инструменты и пул экспертов, сформированный в течение нескольких лет в рамках этой структуры.
При сохранении серьезного влияния политического блока внутри Кремля в экспертном сообществе вряд ли что-то изменится, полагает Салин, и «разделения на фонды Володина и Кириенко не будет». «Будет структура каких-то институтов, аффилированных с администрацией президента, как было при Суркове и Володине, при котором считалось, что есть два фонда: ФоРГО и ИСЭПИ», – отметил эксперт.
В случае сокращения объема полномочий политического блока АП, что, по мнению Павла Салина вполне вероятно, разделение на фонды Кириенко и Володина вполне возможно. «Володинские фонды в силу профиля, поста своего шефа, будут заниматься исследованием парламентаризма, причем не только в России, а фонды Кириенко – какими-то другими вопросами, – пояснил политолог. – Конечно, роль Госдумы усилится и влияние АП на нее снизится. Но всегда будут точки пересечения – такие, как партии. И будет всегда открыто стоять вопрос: кто будет курировать партийный процесс в большей степени – администрация или Госдума».
Политолог Дмитрий Еловский, впрочем, уверен, что свое влияние на экспертное сообщество, правда, уже в новом качестве, Вячеслав Володин действительно сохранит, ведь «работа в Госдуме предполагает огромное количество решений в ситуации неопределенности, когда как раз и обращаются к помощи экспертов».
Произойдет ли разделение внутри экспертного сообщества на «володинских» и «кириенковских» будет заметно позже (сегодня, пожалуй, однозначно можно говорить только о государственных фондах, таких, как ВЦИОМ и ФОМ – они принадлежат власти как таковой). Да и только в том случае, если это действительно случится. На самом деле, по мнению политологов Аббаса Галлямова и Константина Калачева, даже «володинских» экспертов таковыми можно назвать весьма условно. Это те, «с кем Володин время от времени встречается и обсуждает ситуацию в стране». «Название это условное, потому что нельзя сказать, что эти люди абсолютно лояльны Володину, – отметил Галлямов. – Я, например, на протяжении нескольких лет критиковал институт праймериз – одну из любимых тем Володина. Тем не менее, это не помешало мне попасть в список тех, кого в ходе кампании стали приглашать на встречи с ним».
В свою очередь, Калачев полагает, что выбор экспертов, к примеру, для встреч с Вячеславом Володиным обосновывался не «степенью лояльности, а профессиональными качествами». «Приглашали экспертов самых разных взглядов. Взгляды господина [политического аналитика Александра] Кынева, например, или Огаркина явно отличаются от взглядов, скажем, господина [Дмитрия] Орлова. Но это не мешало приглашать экспертное сообщество во всем его многообразии: [Игорь] Бунин, [Алексей] Макаркин, с одной стороны, [Константин] Костин, [Дмитрий] Бадовский – с другой стороны. На самом деле весь спектр был представлен».
Константин Калачев напомнил распространенную практику выборных регионов. «Если эксперт должен был стать ушами и глазами заказчика, понятно, что от него требуется беспристрастность неангажированность, неаффилированность с теми или иными региональными структурами, способность объективно отразить происходящие в регионе вещи, – пояснил эксперт. – Очень интересные продукты производят [Евгений] Минченко, который вышел на международный уровень, и [Михаил] Виноградов, который рейтинговал замов губернаторов по внутренней политике».
Политолог Аббас Галлямов считает, что в список «кириенковских» экспертов войдут те, «кого будут приглашать на встречи с ним, те, кого привлекут к сотрудничеству». Строить иллюзий, исходя из позиции эксперта, не стоит. «Думаю, что в значительной степени это будут те же самые люди. Вряд ли Кириенко будет заниматься азиатчиной из серии: ”Не хочу видеть никого из тех, кто ходил к моему предшественнику. Мне нужны только свои эксперты”», – прокомментировал Аббас Галлямов.
Константин Калачев полагает, что деления экспертов на «своих» и «чужих», скорее всего, все же не произойдет. «Заказчики могут меняться, но круг экспертов не так широк. Со сменой заказчика может меняться постановка задач, – отметили Калачев. – Я думаю, что возможно деление на полезных и бесполезных, на тех, кто вписывается в задачи текущего периода, и на тех, кто нужен будет в другом качестве, или просто не нужен».
По мнению руководителя Центра политических исследований ИГСО Михаила Нейжмакова, Сергей Кириенко, как и его предшественник, вероятно, будет использовать возможность проводить мероприятия на площадках существующих фондов – ИСЭПИ и ФоРГО. «Полного сжигания мостов не будет, – полагает эксперт. – В то же время, перераспределение влияния между ведущими экспертными центрами после смены куратора внутренней политики наверняка произойдет».
Можно прогнозировать, что новой управленческой команде УВП придется демонополизировать существующую конструкцию экспертных центров: опираться исключительно на аналитику и решения, подготавливаемые окружением Вячеслава Володина, внутриполитическое подразделение Кремля не будет заинтересовано.
Новая команда – новые указания и подходы
После окончания формирования новых команд и выработки новой политической стратегии станет понятно, на что сориентируют экспертов – тогда Кремль и раздаст ценные указания фондам и институтам, и какие подходы к работе будут в приоритете.
Генеральный директор Коммуникационного агентства «Actor» Дмитрий Еловский полагает, что новое руководство администрации, по-прежнему, будет активно привлекать в своей работе экспертное сообщество по широкому спектру вопросов. Что касается Госдумы, то «фронт работ может сместиться в сферу экспертизы законопроектов». «Это было бы полезно, чтобы избавиться от имиджа «взбесившегося принтера», – пояснил Еловский. – Это позволит лучше просчитывать политические последствия принимаемых законопроектов, с чем в последнее время были определенные сложности».
Политконсультант Эдуард Коридоров считает позитивным знаком тот факт, что Кириенко начинает свою работу, выслушивая максимально широкий круг экспертов по внутренней политике. «Мы много спорим не только о технологиях взаимодействия власти и общества, но и о сути, содержательной части этих коммуникаций, – подчеркнул Коридоров. – Есть те, например, кто считает убедительную победу «Единой России» на минувших выборах закономерной заслугой самой партии, но есть и те, кто говорит о победе без победы, об идеологической бессодержательности кампании ЕР и слабости ее оппонентов. Это крайне важная дискуссия, и в интересах администрации президента не глушить какие-то из голосов, а поощрять конструктивные споры. То есть поощрять экспертную разноголосицу».
Политолог Павел Салин считает, что новая Администрация президента не ослабит своего влияния на губернаторский корпус. Но какая роль будет отведена экспертным фондам и чье влияние усилится – неясно: в измененную систему могут включиться как существующие организации, так и совершенно новые структуры. «Володин, по большому счету, перенял ту инфраструктуру, которая была у его предшественника, в том числе коммуникацию с губернаторским корпусом. Он ее развил, расширил, – отметил Салин. – А Кириенко, очень может быть, начнет выстраивать собственную инфраструктуру, и рейтинги в нее входить не будут».
В ближайшей перспективе работа экспертного сообщества, вероятно, будет ориентирована на предстоящие в 2018 году выборы президента. До их проведения в России состоится единый день голосования: он может быть использован властями для чистки губернаторского корпуса. Не исключено, что среди глав регионов начнут звучать заявления о досрочной отставке, кого-то из них отправит Кремль или сделать это помогут силовики. И в этом АП тоже помогут экспертные рейтинги, выхода которых некоторые губернаторы уже ожидают с опаской.
Руководитель Центра политических исследований ИГСО Михаил Нейжмаков предполагает, что наиболее серьезные информационные атаки могут быть организованы на мэра Москвы Сергея Собянина и губернатора Подмосковья Андрея Воробьева, полномочия которых, как и у президента, заканчиваются в 2018 году, – в этих субъектах сосредоточены интересы многих влиятельных игроков.
Нейжмаков также заметил, что Сергей Кириенко обладает способностью «заранее готовиться к потенциальным рискам». От своих принципов он вряд ли отойдет. «Скорее всего, при Сергее Владиленовиче работающему с АП экспертному пулу будут часто ставиться задачи по прогнозированию стратегических рисков, в том числе в региональной политике», – отметил эксперт.
2016ФедеральныеФедеральный уровень
