На «Форум свободной России» в Литве собрались правозащитники, политики и те, кто называет себя политическими беженцами.
Новая волна российской эмиграции захлестнула Вильнюс, правда, только на два дня. В рамках «Форума свободной России» в Литве собрались правозащитники, политики и те, кто называет себя политическими беженцами. У этого сообщества есть свои писатели, журналисты, борцы с коррупцией и даже действующий депутат Госдумы. Нет только единого мнения о том, каким будет будущее России, и даже о том, каково ее настоящее.
«Вот взять бы их там всех и арестовать — лучше и не придумаешь. Всех этих людей, живущих за границей — Коха, Пономарева, — давным-давно бежавших из страны, которых разыскивает Следственный комитет за государственные преступления. Что тут можно сказать… Надо коммандос послать в Вильнюс, захватить их и привезти с мешками на головах обратно, в Россию», — так на оппозиционное мероприятие в литовской столице отреагировал писатель Эдуард Лимонов.
Однако его призыв услышан не был — бороться с оппозиционерами и эмигрантами приехали лишь журналисты российских государственных СМИ. Правда, встретили их весьма холодно. Пожалуй, один только предприниматель и оппозиционер Константин Боровой решился высказаться под российские телекамеры о том, что он думает о «кремлевской пропаганде». Некоторые другие участники форума предпочитали искать защиту от неугодной прессы у полиции или охраны. Впрочем, журналисты российских телеканалов явно не были удивлены, что их не рады видеть. Кончилось все тем, что в зал эти телекамеры не попали, правда, лишь потому, что их владельцы банально не стали аккредитовываться на мероприятие.
Однако традиционный российский беспорядок и без того успешно проник на вильнюсский форум. Вереница желающих пройти регистрацию делегатов растянулась по коридору. «Россия будет свободной, когда хотя бы форум мы сможем провести без очередей», — шутили участники. В итоге, первое заседание началось с опозданием почти на час.
Как заявляли организаторы, одним которых был экс-чемпион мира по шахматам и оппозиционер Гарри Каспаров, участники форума должны были обсудить как «перспективы России после Путина», так и «прикладные проблемы гражданской и правозащитной деятельности», а также поделится «накопленным опытом работы в условиях авторитарного режима» и заняться «выработкой механизмов координации деятельности оппозиционных активистов в России и за ее пределами».
Однако до политических тем участники форума в первый день не дошли. Если, разумеется, не считать частых указаний на то, что какая-нибудь из поставленных проблем не решается без серьезных изменений существующего в России политического режима. «Какой ответ может дать гражданское общество той кислотно-щелочной среде, которая установилась сегодня в стране?», — задавалась, например, вопросом известная экологическая активистка Евгения Чирикова, проживающая ныне в эмиграции в Эстонии. Но вместо ответа она начинала говорить о резком росте гражданской активности в российской провинции после массовых протестных выступлений 2011—2012 годов.
Первая же сессия и вовсе была посвящена проблемам защиты гражданских прав и так называемым политическим узникам. «Так называемым» потому, что ни по количеству (сколько их сегодня в России), ни по качеству (кого можно относить к этой категории) участники дискуссии, среди которых были Сергей Шаронов-Делоне, Даниил Константинов и Сергей Давидис, к согласию не пришли.
Правозащитники также активно обсуждали репрессивные законопроекты и уже принятые законы последнего времени. Многие эти документы, по словам выступавших, нарушают российскую Конституцию. По словам Шаронова-Делоне, это дает шанс на то, что некоторые из них, например, закон, серьезно расширяющий право ФСБ применять силу, будут оспорены в Конституционном суде.
Активной была дискуссия о самоорганизации эмигрантов новой волны, которые покинули Россию после 2011—2012 годов. Общее их число никому точно не известно. Но, по мнению собравшихся, это не отменяет того факта, что у этой волны эмиграции есть своя особая миссия. Правда, не слишком оригинальная. Приблизительная та же самая, которую видела для себя еще самая первая, дореволюционная российская эмиграция.
Иван Преображенский
2016ФедеральныеФедеральный уровень
